11:33 О гоголевском фестивале - субъективый взгляд. |
ОСЕННИЕ КУПАНИЯ В ГОГОЛЕВСКОЙ ЛУЖЕ Субъективные заметки Итак, в нашем городе произошло некое событие. Официально о нём сообщалось так: «с 8 по 11 сентября 2009 г. на базе Одесского Литературного музея проходит Первый Гоголевский Открытый Литературный Фестиваль. Фестиваль посвящен современному литературному процессу и призван стать ежегодным крупным событием в Одессе и в литературном мире». Слова относительно «крупности события» – сочтём за невинную рекламу. Но обратим внимание на словечко «открытый». Это неправда! Перед нами типичное закрытое мероприятие, которое нужно исключительно тем, кто включён в список участников. Ещё два десятка лет назад стало ясно: прежней литературной жизни – больше нет. Кончилась. Есть лишь множество «тусовок» вокруг тех или иных журналов, есть некие замкнутые и самодостаточные «круги», в которые попасть можно лишь в силу личных связей, постоянно вращаясь на орбите, мелькая, Общее духовное пространство (а только в нём и может жить культура) рухнуло, и связано это было не только с распадом страны. Мы уже дожили до того, что выставки «продвинутых» художников – устраиваются для самих же художников, музыканты, далеко оторвавшиеся от простодушных слушателей, играют для музыкантов. А поэты – читают стихи в кругу поэтов. Культура – как недоброй памяти столовая самообслуживания. Ручейков да и просто луж, на которые разделилась культура – множество! Хвалите друг друга – глядишь, и вас похвалят, и вы можете прослыть гением некоей «тусовки зет». Вся эта преамбула – к тому, что заявленное как «открытый фестиваль» мероприятие - не что иное, как обыкновенный «междусобойчик» группы московских литераторов. Некоторые из них в последнее время зачастили в Одессу - а на этот раз решили пригласить других москвичей. Список участников представителен: приехала даже Людмила Петрушевская, да и весьма «раскрученный» сегодня Дмитрий Быков, редактор журнала «Октябрь» Ирина Барметова, в самом деле сделавшая кое-что для Одессы, выпустив четыре года назад специальный номер журнала, посвящённый литературе города. А заодно Дмитрий Веденяпин, Леонид Костюков, литературный критик Лев Данилкин, бывшая одесситка Мария Галина. Одессу же представлял главным образом Борис Херсонский. «Скажите, а у вас поэтов есть?» - звучит вопрос на языке одесском. «Поэтов есть» - да нужно их прочесть и в этой жизни не считать довеском. Этими строками открывается моя новая книга «Одесские этюды», долго вылеживавшаяся в ящике стола. Мы, одесситы – в отличие от москвичей, – непрочитанные поэты. Убеждён, что из стихов ныне живущих в городе поэтов – можно составить весьма добротную антологию. Но существует ли в нашем городе нормальная литературная жизнь? Ответ проблематичен. Что ещё печальней – напрочь отсутствует литературная критика. В этой ситуации встреча с москвичами была бы очень полезной. Но …список официально заявленных участников – был крайне ограничен. Одна достаточно зубастая одесская поэтесса, впрочем, достойная и внимания, и уважения, разговаривала с организаторами, просила включить её в число участников, дала свою визитку. Ей, конечно, даже не позвонили. А одна московская литературная дама, бывшая одесситка (пусть не говорят, что бывших одесситов не бывает!), сказала сквозь губу: я работаю с текстами. Они работают не с людьми - люди их не интересуют. Их интересуют тексты – и даже не содержание текстов, а исключительно «стилистика», по которой можно безошибочно определить принадлежность человека к «нашим». Или - «не нашим». Итак, фестиваль был, конечно, интересным мероприятием. Но … был ли он полезным для Одессы? Для литераторов города? Людмила Петрушевская, автор замечательной прозы - … пела и показывала рисованные мультфильмы. Что было, конечно, сюрпризом. А Мария Галина – язвила относительно завышенных амбиций одесситов, которые зря гордятся одесской литературой и своей принадлежностью к Одессе. Что было чуточку обидно. А Валерий Хаит – напротив, утверждал, что литература Одессы достойна похвал, но называл почему-то преимущественно имена писателей-юмористов – Г.Голубенко, М.Векслера. Что же он ещё Жванецкого не назвал и не бросил лозунг «Одесса – столица юмора»? А главное – что делать писателям – не юмористам? Каждая из сторон выстраивала свои «списки» – в соответствии со своими стилевыми предпочтениями. Что же делать тем, кто «в списках не значился»? Считать, что они в литературе «не существуют»? Вечный гоголевский сюжет, вечные «мёртвые души». Вопрос только в том, кто именно – те, кто «не попал в списки», или те, кто изо всех сил, в соответствии с постмодернистской эстетикой, имитируют бурную видимость жизни? Слушал я стихи москвича Дмитрия Быкова – очень талантливый человек. Но – поэт ли (в том традиционном смысле, который вкладывался в это слово)? Фельетонист. Впрочем, он читал стихи, которые сам считает серьёзными, - со светлой улыбкой, даже весело выпуская изо рта клубы мрака, живописуя разложение мира. «Оставь надежду всяк сюда входящий». И я ведь знаю, что не он один такой, что такова «мода», что в тусовке те, кто следуют этой моде, и потому являются писателями современными. Хочешь быть в ряду современников – возьми на вооружение чёрный юмор, иронию, временами переходящую в цинизм, демонстрируй отвагу тотального неверия и презрение ко всему «человеческому, слишком человеческому». Ценность имеют не человек, не жизнь, а только «текст». «Слова на бумаге». Знаки. Концепты. Жесты. Кто-то – может быть, сдерживает свою боль, как Борис Херсонский, но делает своё дело с холодком вивисектора, кто-то, как Мария Галина (в прошлом хороший поэт) – прибегает к изысканной поэтической парфюмерии. Но ведь никакие парфюмы не перебьют запаха разложения, мертвечины! Постмодерн – разрушителен для культуры. Разложение духа, неумолимая логика распада. Послушаешь эти стихи – да и подумаешь: а есть ли ещё место для лирики? Для исповедального слова? Для искренности? Для «прямой речи»? Для того, что называлось поэзией, и что было воспеванием мира в его красоте и трагизме, как бы голосом самого бытия? Следует ли ещё писать стихи - или нужно создавать «тексты», вынеся за их пределы жизнь, личность, «человеческое, слишком человеческое»? Для того, чтобы именоваться поэтом (а это сегодня важнее, чем быть им) – не следует ли что-то в себе умертвить? Пастернак писал об опасной в трагические времена «вакансии поэта». Но есть ли ещё эта вакансия? … И похоже, что фестиваль, названный Гоголевским – получил неожиданно точную характеристику. Гоголь (пророчески!) писал о жизни, из которой уходит суть, и остаётся пустая видимость, о жизни, которая притворяется живой, но уже мертва. Сколько я видел в своей жизни «мероприятий», сколько дел, конечная цель которых - предъявить как можно убедительнее некий «фиктивно-демонстративный продукт» (словечко замечательного философа Г.А.Щедровицкого)! Впрочем, сегодня в ходу другое словцо, заимствованное у француза Бодрийяра – «симулякр». Симуляция чего-то подлинного. Вот и фестиваль – типичная постмодернистская игра, прокручивание самоценного сценария – без заботы о действительном деле. А делом – могла бы быть забота о собирании одесских литературных сил, о действительном преодолении нашего провинциализма. О действенной помощи тем, кто ещё мыслит и пишет по-русски. Всё же, как никак, действо происходило под эгидой литературного музея. Я бы на месте администрации музея хотя бы комнату завёл, в которую бы одесские авторы приносили и дарили свои вышедшие книги. Библиотеку книг одесских авторов. Не говоря уже о большем. Или и вправду – «они любить умеют только мёртвых»? P.S. Относительно лужи, – ежели кто-то забыл – по словам Гоголя она была Миргороде. И символизировала она нашу вечную безалаберность – все обходят лужу или тонут в ней, но никто не возьмёт на себя труд её засыпать. Нынче лужа оказалась в Одессе. Мы все – в этой луже? Илья Рейдерман, член Одесского областного отделения Конгресса литераторов Украины По материалам сайта: http://www.avroropolis.od.ua |
|
|
| Всего комментариев: 0 | |