Итак, дорогие мои, DILIGANS отправляется в путь, и сегодня нашим попутчиком будет художник, поэт, переводчик Лиза Лещинска.

Те из вас, кто уже успел посетить нас вернисаж, наверняка смогли познакомиться с её удивительными картинами.

Совсем скоро вам представится возможность погрузиться в поэтический мир Лизы Лещински.

А сейчас DILIGANS беседует с Лизой о...

О том, пожалуй, что волнует каждого человека и тем более, человека творческого.

Устраивайтесь поудобнее, и - в путь...

Diligans: Чаще всего мы начинаем творить гораздо раньше, чем писать, читать, а может быть, даже и говорить. У Марины Цветаевой это "раньше" обозначено так: "Мои стихам, написанным так рано, что и не знала я, что я - поэт...!

 Лиза, когда впервые ты почувствовала в себе желание взяться за кисть?

Оно пришло раньше, чем родилось первое стихотворение? Или потом, по стихотворному следу лёг след акварельный, масляный? Что ты знала о себе, кем себя ощущала?

 Лиза Лещинска: И писать  и читать я начала очень рано. Просто от нечего делать. Два старших брата начали ходить в школу, а я должна была оставаться с бабушкой дома, –  вот она меня и учила. В пять лет я уже ходила сама в библиотеку, потому что дома все доступные книжки были перечитаны. Моя первая учительница говорила маме, что со мной ей было сложнее всего, потому что всех детей нужно было учить, а мне нужно было доказывать. Первое стихотворение тоже написала ещё до школы, но папа с мамой только улыбнулись и отмахнулись.В школе мне давалось легко всё:  и математика, и литература, и биология с химией, и география с историей, так что ужас моих преподавателей русского и украинского языков, когда они узнали, что я иду учиться в технический вуз, мне был не совсем понятен. Хотя, благодаря учительнице украинского языка, которая отсылала мои сочинения в детские газеты и журналы, где их печатали, первые гонорары я получила ещё в школе. Потом, когда училась на радиоконструктора,  мне много раз задавали вопрос, почему я не в университете и не на филологическом факультете, на что я всегда отшучивалась, что не хочу всю свою жизнь посвятить исследованиям:

на каком именно  углу Мойки A.Пушкин чихнул, а на каком встретил Н.В.Гоголя.:)

    Стихи писать мне  не хотелось никогда, хотя что-то рифмовалось всегда. Ещё в юности как-то так сложилось, что рядом было много одарённых людей и, глядя, как они что-то доказывают, суетятся, борются за своё место под солнцем, я себе даже думать запретила  и о стихах и о журналистике, и о литературе вообще. Молчала долго. Домолчалась до того, что чуть «крыша не съехала». Меня просто прорвало. Было такое впечатление, что через мою голову прокручивают телеграфную ленту, на которой строчки, строчки, строчки... слова, слова, слова.... думала всё: схожу с ума!

    Пришлось взять в руки карандаш и тетрадь. Тогда я в день записывала от 25 до 30 стихов. Это было так: появлялась первая строчка, потом записывалось всё стихотворение, потом следующее, следующее... благо я тогда  начала учить английский язык и было оправдание  перед детьми и мужем, почему это я везде хожу с тетрадкой под мышкой.

     Слава Богу, выписалась. Больше меня стихи не мучают. Я вообще сторонник того, что если можешь не писать, – молчи, если можешь не брать кисти в руки –  воздержись. В мире всего так много и так мало настоящего, а настоящее рождается или в больших муках и боли, или же в большой радости, и обязательно в любви.

     Кисти же в руки я взяла года два назад, – просто захотелось, да так, что эта мысль не оставляла меня ни на минуту. Начала ходить в художественную студию. Но зуд в пальцах был такой, что тех двух раз в неделю мне было просто мало. Очень хотелось попробовать, а получится ли у меня вот это, а это? Тогда я почти не вставала от мольберта. У меня и сейчас рядом с рабочим столом и компьютером стоит мольберт с эскизом картины, лежат палитра и краски  Идей осталось ещё  много, а вот  зуд в пальцах пока что пропал. :)

     Что я знала о себе и кем ощущала? На то время я уже точно  знала, что я -Феникс.:)  Но в отличие от М.Цветаевой и многих других,  знакомых мне в жизни, поэтов-профессионалов, я никогда не ощущала себя ни художницей, ни поэтом. И я всегда смущаюсь и чувствую себя неловко, когда меня  так представляют людям. Согласна на переводчицу, тем более, что этот род занятий долгие годы был для меня одним из способов зарабатывания денег.

D: А твои предпочтения в живописи каковы? В каких стилях, в каких эпохах тебе уютно, в каких тонах тепло?

Л.Л.:   Меня живопись интересовала всегда. Когда приходилось подолгу бывать в командировках в Москве, в Петербурге, то в Третьяковке, Эрмитаже, Русском музее я пропадала днями. Везде, где мне приходилось бывать,– картинные галлереи, художественные музеи – были одними из первых мест, куда я старалась попасть.  Живопись удивительное исскуство, и в нём каждой эпохе и каждому стилю  есть  своё место. Мне трудно выделить что-то одно: я видела в оригинале работы Микеланджело, Рембрандта и Рафаэля Санти, Шагала и Пикассо, Клода Моне, Ван Гога, Дега  и Врубеля, Репина, Сурикова, Левитана,  Н.Рериха и очень многих других истинно великих художников, а это и разные эпохи и разные направления в искусстве, разные стили и разное  восприятие мира. Мне интересно всё! Всё настоящее. А настоящее ли? Я это чувствую каким-то внутренним чутьём, на подсознании.

D: Говорят, что рисовать можно научить каждого, как и рифмовать слова. Но Художником либо Поэтом становится только тот, кто....

как бы ты закончила эту фразу?

Л.Л.:    Истинным художником или  поэтом становится тот, кто уже не может им не быть, ибо талант – это очень большая ответственность, это огромный труд, это самоотречение, это образ жизни.

D: Между религией и верой лежит долгий, непростой путь. Порой он равен жизни, порой - нескольким жизням.

Среди множества дорог к Истине свою отыскать не так-то просто.

Говорят, что главное - идти. Верить и идти.

А во что веруешь ты, Лиза?

 Л.Л.: Я выросла в православной семье. Мой дедушка руководил церковным хором и очень любил  брать меня с собой в церковь. Так что, я с детства была приучена к  богослужениям и песнопениям, но когда  пошла в школу, меня ходить в церковь  не заставляли. Время было такое, а потом и саму церковь закрыли. Я всегда была уверена в том,  что Бог, Всевышний, Создатель, Абсолют ... да  называй как хочешь,  не только в церкви, ОН – ВЕЗДЕ. И мы Его частица. И говорить с Ним, быть с Ним можно везде. Но нет лучшего храма чем Им  же созданная природа. Именно на природе, в природе и с природой  я больше всего чувствую себя частичкой Безбрежного, Целостного и Неделимого.

    Истина – она одна для всех, только путь к ней у каждого свой: у одного через религию, у другого через муку и страдание, у третьего через познание... но есть однo условие, без которого путь будет пройден напрасно, и его придётся начинать с начала – это любовь. Путь не наполненный любовью, это бег  по кругу.  Вообще-то, путь начинается тогда, когда человек осознаёт себя. Именно Себя, а не то, что он видит в зеркале, хотя здесь и сейчас,  – это тоже он.

     Так во что же я верую? Где-то в архивах у меня есть стихотворение «Моя религия – Любовь». Я и вправду верю в Любовь. В самую высшую, безбрежную и бесконечную силу, силу, которая существует вне времени и вне пространства, силу, которая единственная властвует над всеми другими силами и способна их регулировать, ведь именно Любовь есть наивысшее проявление Всевышнего. Человек познавший Любовь, в одно мгновение может прикоснуться к самому сокровенному и познать состояние такого счастья, которое, доступными нам средствами, описать просто невозможно.

D:  "Что в имени тебе... твоём?"

Ты ощущаешь созвучие со своим именем, с местом, где живёшь, с эпохой? Если - нет, то где, в каком времени хотела бы жить и кем быть?

Л.Л.:  Так получилось, что я пришла в эту жизнь тогда, когда ушла из жизни сестра моего отца, совсем молодая женщина. Её имя было Валентина. И бабушка настояла на том, чтобы меня назвали в её честь. Но вот, сколько живу, никогда не чувствовала, что это моё имя, оно как-то всегда жило параллельно со мной, само по себе. Имя Лиза( Элизабет) – это имя из сна. Так меня называли люди во сне, поэтому, когда брала себе псевдоним, то другого имени и не искала. Меня и в жизни многие зовут –  Лиза. Вот в том сне, в котором меня называли Элизабет, было и другое время и другая эпоха, но всё это уже прожито, и всё уже было, поэтому нужно прожить эту жизнь и это время. И хотелось бы прожить так, чтобы с пользой и не даром.

D: Дружба, дружить, друг... Что кроется за этими словами, в чём суть истинной дружбы? У тебя много друзей?

Л.Л.: Знакомых много, а друзей мало.  И друзья такие, которые уже очень много лет рядом. В дружбе больше всего ценю умение не предать. Не верность, а именно «умение не предать».

D:  Никогда не говори "никогда", и всё же, чего бы ты никогда не сделала бы?

Л.Л.: Не предала.

 D: Когда-то, работая над повестью, я вдруг осознала, что пишу, представляя себе своего читателя, угадываю его чаяния и ожидания. А каким видишь своего читателя ты? "Читатель" живописи - созерцатель, ценитель... Кто он?

 Л.Л.: Я никогда не писала «под читателя». И стихи и картины – это мои переживания, ощущения, чувства  на тот момент, когда это создаётся, или же пережитое и выстраданное в прошлом. Я иногда свои стихи называю стихотерапией. За простотой слов и за буйством красок на картинах (иногда они бывают дополнением одно другого),  всегда намного больше того, что видит и слышит тот, кто делает это поверхностно. Те же,  у кого есть желание думать, кому дано не только читать, но и осознавать прочитанное, слушать и слышать, смотреть и видеть,  кто не боится чувствовать, всегда останавливаются, а потом и возвращаются снова. Иногда  мне кажется, что поначалу  они и сами не понимают, почему это происходит, что именно заставляет их возвращаться. Но причина, наверное, у каждого своя.  В жизни мне много раз приходилось слышать, когда после прочтения моих стихов даже те люди, которые мало соприкасаются с поэзией, говорили: «Это же обо мне! Это я так чувствую, только высказать не могла!» - вот это и есть самая большая награда для меня.

     Картины  дома не задерживаются: если уже готовая работа кому-то нравится, то я её отдаю. Это же так хорошо, если картина начинает жить своей жизнью и приносит кому-то радость.

D:  "Цель творчества - самоотдача,

       А не шумиха, не успех,

       Позорно, ничего не знача,

       быть притчей на устах у всех..."

Ты согласна с этим утверждением Пастернака? Или в творчестве важен эпатаж, пиар - как сейчас принято говорить и делать, причём, неважно  как "пиариться" - главное быть "на слуху".

Л.Л.: Пастернак гений! Ему не было необходимости пиариться.  А я не вижу необходимости пиариться.:)

Мне много раз приходили предложения поучаствовать в конкурсах, литературных объединениях, но меня никогда не привлекали коллективные игры «по правилам». Я не отказываюсь, когда мне предлагают печататься (и в России и в Латвии), но никогда  не искала такой возможности сама. Есть две страницы в интернете на www.stihi.ru и на www.litsovet.ru, туда приходят люди. Те, кому приходится по душе мною сделанноe, остаются и читают, потом уходят, но через время возвращаются снова. Те же, кого это не трогает, уходят искать то, что  необходимо именно им, и это нормально, ведь все мы «работаем на разных частотах». На литсовете в статистике есть такое «окошечко» - скачать. Я однажды посмотрела, а там  стихи скачаны около 300 раз, вот и стало интересно, куда и кто их скачивает. Погуляла по интернету и нашла, что одни делают плейкасты на мои стихи, другие цитируют на других  литературных страницах и сайтах, ещё нашла во многих местах без  ссылки на принадлежность стиха и упоминания автора, что меня совершенно не огорчило, потому что для меня куда важнее то, что стихи живут, живут  своей жизнью. То же относится и к картинам,  – они тоже живут своей жизнью и в интернетной среде тоже. Я всегда была уверенна в том, что держать у себя, не отдавать то, что в большей мере тебе не принадлежит –  это смертный грех.

А быть на слуху? Что в имени моём...была и не была...

D: Ты счастлива, Лиза? Вопрос из разряда риторических, и всё же... Что для тебя "счастье"?

Иными словами, - "рецепт счастья от Лизы Лещински".

Л.Л.: Риторический вопрос, на который мы всегда получаем или новую философскую сентенцию или же совершенно субъективный ответ. У меня, наверное, будет что-то среднее.

    Я как-то в этой жизни не страдаю ни завистью, ни амбициями. А может, у меня на это никогда не было времени?

 Искренне радуюсь  успехам других людей, их талантам,  благосостоянию и благополучию. Своих сыновей всегда учила тому, что истинно счастлив человек может быть только тогда, когда он живёт среди таких же счастливых людей.

    Очень стараюсь не судить людей и уважать их право на ошибку, и – самое главное –  учусь прощать им. Это очень сложно, но я стараюсь. Возможно то, что во мне нет ни злости, ни агрессии, ни зависти, то, что у меня нет необходимости казаться кем-то, кем я не являюсь на самом деле, ощущение внутренней независимости, свободы и уравновешенности  и есть счастье?

    Я благодарна Всевышнему за всё, что со мной было и не виню его за то, что могло быть и не сбылось. Жизнь – это совокупность возможностей, которые мы не всегда умеем использовать, и если относиться к этому с долей иронии и философски,  да не мучить себя сожалениями и укорами о дне вчерашнем, то с ясной головой можно прожить уже день сегодняшний и с улыбкой и надеждой встречать день завтрашний, ведь он несёт нам новые возможности, новые переживания и огорчения, новые грусть и  радость, и новое ощущение счастья – всё это наша школа жизни.

D: Что бы ты пожелала DILIGANS? А себе?

Л.Л.: Вот DILIGANS я бы пожелала побольше пиара и побольше вдумчивых, доброжелательных, талантливых читателей, а также новых талантливых, интересных и неординарных участников.

    Сайт сделан со вкусом,  хорошо продуман и функционален,  и производит впечатление тонкого интеллигента, который собирает вокруг себя таких же людей, поэтому я благодарна  хозяйке DILIGANS за приглашение и почитаю это приглашение за честь для себя.

    Что пожелать себе?

Побольше добрых, порядочных, благожелательных и счастливых людей рядом.

P.S. DILIGANS  благодарит Лизу Лещинску за то, что согласилась быть нашим "попутчиком" и за диалог.

Если у вас возникло желание продолжить эту беседу и задать свой вопрос Лизе Лещинской, вы можете это сделать в комментариях.

С вами не прощается DILIGANS и я, её ведущая, Людмила.