И образы восходят к образам…

   Цикл «Остановки по требованию сердца» родился не случайно.

И эта встреча к разряду «случайностей» тоже не относится.

Может быть, оттого и  было так тепло в этом ноябрьском золотом вечере…

И как-то по-особенному, проникновенно и задушевно звучали голоса тех, кто пришёл вчера в литературное кафе "Мастер и Маргарита", на нашу встречу-остановку по требованию сердца.

Слушая поздравления и пожелания, адресованные героине встречи,  актрисе, мастеру художественного слова Елене Кукловой, я думала о том, что главный её Дар, всё-таки, умение видеть свет в каждом человеке, в каждом дне.

                 И образы восходят к образам…

                                                                                    Елене Кукловой

В правдивость жизни возведя игру,
чужую боль переживёт актриса,
и вечная цветаевская грусть
легко вздохнёт над бархатом кулисы.
И образы чисты, как образа,
теплом души и голоса согреты,
исполнены гармонии и света,
их слёзы и улыбки,
их глаза...

И что ни взгляд – в Прекрасное окно,
где вёсны грезят тополиным летом,
где жертвенное пламя бересклета
предчувствием зимы напоено.
И голос-Птица окрыляет зал,
в котором восхищённый зритель замер,
и образы восходят к образам
и светом горним спорят с образами.

                                 Людмила Шарга

Взрослела девочка…

Большеглазая, худенькая, с  едва уловимой, только-только пробуждающейся грацией; в повороте очаровательной детской головки ли, во взмахе тонкой, по-детски худощавой руки ли, во взгляде огромных глаз чистой талой воды ли – во всём юном облике  её пробуждалась женщина, и имя звучало мягче и льнуло к губам, лёгкое и тёплое – Елена.

Девочка плыла сквозь время, в радужном ореоле девичьих мечтаний; тайных, сокровенных, тех самых, которые поверяются лишь подружкам да страницам дневника.

Девочка парила над землёй, обнимая мир,  и мир с радостью распахивал ей свои объятия.

Вместе с неуловимым пробуждением Женщины, в девочке пробуждалось нечто особенное.

То, что неясной тревогой проскальзывает в цветные детские сны и зовётся Необъяснимым.

То, что выделяет её – одну средь многих других;  то, чем избранница Необъяснимого отмечена с рождения.

Оно - Необъяснимое - напоминает о себе в самые неожиданные минуты, предопределяя дальнейшую судьбу. Замирает сердце в груди, становится тревожно и сладко.

Разглядеть Необъяснимое дано  тому, кто сам обладает подобным.

Объяснить  не дано никому.

Это – Искра Божья. Это – Дар.

            Пишущим во благо

 Чужие строки перечитываю вновь
И чувствую, как мной пережитое.
Чужие слезы и чужая боль
Ни днём, ни ночью не дают покоя.

О, Господи! Ведь всё в твоих руках:
Рожденья мёд и горький вкус разлуки,
Кто без греха, кто утонул в грехах,
Кто смог постичь, кто не постиг науки.

Зачем же те, чья так светла душа,
Претерпевают жёсткость испытаний?
Горя в ночи, душа их, как свеча,
Не допускает пошлости роптаний.

Они сильны в надежде и любви.
А, вера их искрится постоянством.
Прошу, мой Бог, ты их благослови
И просьбу эту не сочти упрямством.

Пусть в их руках ожившее перо,
Уложит вязью строки на бумагу.
Пусть ангельское теплое крыло
Их сохранит, страдающих во благо.

                                Семён Абрамович

  Всё начиналось во Дворце пионеров. В том самом, Воронцовском, бывшем и настоящем.

Позже, в семнадцать, Елена приходит в студию при Доме актера и попадает к Учителю по призванию, к Учителю с большой буквы – к Зинаиде Григорьевне Дьяконовой: «Учителю на всю оставшуюся жизнь», как скажет сама Елена впоследствии.

Там же, в Доме актёра, Елену услышит известнейший артист — чтец Дмитрий Журавлёв, приверженец  классической школы, услышит — и благословит на стезю чтицы: «Вы должны избрать путь чтеца!».

 Дмитрий Журавлёв и Зинаида Дьяконова  останутся Учителями и друзьями для Елены на всю жизнь.

 Первая  программа Елены Кукловой состоялась на сцене Одесской филармонии и была поставлена режиссером Евгением Купченко: «Пусть об этом расскажет песня...».

Спустя некоторое время  в «Вечерней Одессе» появилась первая статья о молодой чтице, которую написала Инна Богачинская, молодой журналист, внештатный корреспондент газеты, ныне – один из известнейших поэтов русского зарубежья.

                Мои маршруты

                          Елене Кукловой

Ни дани и ни медали,

А  к звёздам ведущий маршрут

Когда-то в награду дали.

Надеюсь – не отберут.

В раскопках души остались

Ненабранные номера,

Необщих путей фатальность,

Проигранная игра.

И берег, болевший морем,

И тайнопись катакомб,

Навязчивых снов крамольность –

Не выразишь ни при ком.

И переулок неброский,

В плену у каштана балкон,

И местный наркоз папироски,

Раскуриваемой тайком.

И непоправимо близко –

Не за морем, не за горой,

Я вижу, как мчусь по Белинской,

Пытаясь вскочить на «второй».

Как ёжилась, как горела

Бессмысленно отрицать,

И как на руках апреля

До срока лишилась отца.

Прожить по кукольной схеме

Не смела и не могла.

Всегда пребывала с теми,

Кто на острие угла.

Но средь пустоты синильной,

В ущелье разбитых вер

Меня на плаву хранили

Маршруты, ведущие вверх.

                          Инна Богачинская

   А когда Елена Куклова, 28-летняя чтица одесской филармонии прочла  поэму Маргариты Алигер «Зоя» в присутствии автора, та вспомнила, что написала эту поэму в возрасте 28 лет; это была премьера симфонической поэмы «Зоя» композитора Юровского.

С тех пор между Маргаритой Алигер и Еленой Кукловой завязываются тёплые, дружеские отношения.

В начале восьмидесятых, в феврале, Елена знакомится с Анастасией Цветаевой, которая высоко оценила чтение стихов сестры - Марины Цветаевой: «Она их не играет — она читает!».

Вот что пишет Валентина Василенко в своей статье, посвящённой юбилею Елены Кукловой:

«   Поэтические программы Марины Цветаевой — особая тема в жизни Кукловой. Наша газета писала об истории запрета первой подготовленной Е. Я. Кукловой в 1980 году в Одессе программы. Пробивать разрешение пришлось через Москву, и за это взялся вернейший из друзей — муж, врач Борис Куклов: он подолгу терпеливо просиживал в приемной Главлита (т.е. главного управления цензуры); он обивал пороги Министерства культуры, покуда Елена сидела дома и... плакала. С помощью московских друзей, того же Дмитрия Журавлева, «крамольную» программу удалось отстоять. С огромной благодарностью вспоминает Елена Яковлевна благие усилия в этой борьбе одессита-москвича Ильи Самойловича Зильберштейна — авторитетного литературоведа, подарившего Москве музей личных коллекций, и его супруги, директора ЦГАЛИ Натальи Борисовны Волковой.

   С тех пор у Елены Кукловой накопилось семь «цветаевских» программ, горячо и благодарно принимаемых публикой. А Зильберштейны стали друзьями симпатичных им «Кукловчиков», как называл Журавлёв одесскую чету в письмах и поздравительных открытках...

А сколько было гастрольных поездок в богатой филармонической биографии Елены Кукловой! Буквально — от Москвы до самых до окраин: до Дальнего Востока. А потом довелось повидать и Америку — там живёт и работает сын Анатолий: физик-теоретик, выпускник МИФИ, теперь он профессор, член Нью-Йоркской академии.

Сама же Елена Яковлевна страстно влюблена в Одессу. И нет для нее светлее места, маленького рая на земле, чем камышовые заросли Хаджибеевского лимана, в которые уткнулась маленькая «совецкая» дачка на сваях: туда актриса сбегает из города, едва пригреет солнышко, — и до заморозков. Там — книги, книги, как и в её городской квартире. Они были страстью покойного мужа, кандидата медицинских наук Бориса Степановича Куклова, единственной ценностью, за которой,по его мнению, стоит гоняться, единственным капиталом супружеской пары. А этот негромкий человек был настоящим мужчиной, за которым малоприспособленная к житейским передрягам актриса была, как за каменной стеной. Смерть супруга 30 декабря 2006 года могла выбить Елену Куклову из колеи — но спаслась она творчеством, дав большой годичный цикл литературных программ в память мужа. В этом ее поддержали областной Совет мира и весь творческий коллектив Одесской филармонии.»

   И не были серыми и скучными  будни девочки, дар которой раскрывался под умелыми и требовательными руками Учителя – Зинаиды Григорьевны Дьяконовой.

Ежедневная, ежечасная работа, кропотливый, тщательный отбор материала для программ.

Лепка образа: жесты, взгляды, интонации голоса – главного орудия чтицы.

Жанр, в котором трудится героиня нашей сегодняшней встречи-остановки, уникален, хотя и относится сегодня к увы, уходящим…

Мастер художественного слова – звучит возвышенно, и не зря – высока миссия у артистов, работающих в этом жанре; возвышенно и… архаично.

А между тем, искусство это позволило многим слушателям по-новому взглянуть на творчество тех либо иных поэтов, позволило прикоснуться к тому, что замалчивалось, запрещалось – как, например, в случае с Мариной Цветаевой.

Уникальность  жанра в том, что работают в нём артисты с наиглавнейшим, что есть у человека, с тем, с чего начиналось сотворение Мира, ибо все мы знаем, что в Начале было оно – Слово.

            Исцеление Словом

Память затворницу-душу вгоняет в озноб.
В реку Забвения падая снова и снова,
мёрзнет душа и согреться пытается Словом,
не совладая с открывшейся раной сквозной.

Сердце, рванувшись вослед за озябшей душой,
не успевает: вот-вот разорваться готово.
Систола или диастола - только бы Слово,
Слово на рану сквозную ложилось как шов.

Стихнет озноб. Отогреется горе-душа.
Раны душевные Словом врачуют издревле.
Память, уютным клубочком свернувшись, задремлет.
До пробуждения вдох...
или выдох...
иль шаг...

                                                           Людмила Шарга

Изрядная доля ленности заложена в нас.

И блага цивилизации, зачастую, оказывают нам «медвежью услугу»: зачем читать, если можно посмотреть фильм, где сценаристы, режиссёр и актёры уже создали образы – знай себе – сиди да смотри.

Ни в коей мере не хочу приуменьшить значение искусства кино, которое по определению одного из вождей недавнего прошлого… является для нас важнейшим.

   Но в мастерской Артиста  – Мастера Художественного Слова – всё по-другому. Здесь к зрителю выходит Она.

Актриса.

Чтица.

И целая плеяда образов, сотканная из звуков голоса, из жестов  рук, из взглядов, рождается в воображении зрителя, а она – Актриса, как ваятель, помогает прочертить, проявить самые яркие, самые характерные черты этих образов.

Такова сила её Дара…

Сорок пять лет на сцене.

Целая жизнь, скажете вы?

Десятки жизней, судеб, лиц и ликов.

Сотни произведений русской и зарубежной литературы: стихотворения, рассказы, поэмы, очерки…

Образы, созданные Актрисой не исчезают – остаются в душах и сердцах зрителей навсегда – так ярки и  харизматичны они.

                      Актриса

                               Посвящается Елене Кукловой

Кто ты сегодня? Ветер? Снег?

Девятый вал? Пески? Ковчег?

Чей голос говорит  тобой

С вершин, где небо лишь прибой

Да всплеск души, да вспых крыла?

Вот поднялась, вошла, взошла…

И зал – затих,

И жест – вознёс

Нас за тобою

В зону грёз

Иль в зону гроз –

В раскаты строф

И в молнии тех вещих слов,

Что сбудутся или сбылись…

Как остро, больно хлещет высь!

О шторм бессмертных голосов,

Под силу ль смертному твой шквал?

Лицом сменяется лицо,

Примериваясь в твой овал.

Так вечность обретает смысл,

Со сцены посылая весть.

И проступает тот, кто был,

Чтоб перейти в того, кто есть.

Зал-пристань в ожиданье тех,

Кто к нам причалит за тобой.

Вновь занавес взмывает вверх…

Кто ты сегодня? Снег? Прибой?

                             Вера Зубарева

P.S. Творческая гостиная Diligans благодарит всех гостей вчерашнего замечательного вечера, Леонида Яровенко и сотрудников литературного кафе «Мастер и Маргарита», Веру Зубареву – за видеоматериалы, ( ссылка :

http://drop.io/eibs5c8/asset/kuklova-video-wmv?ref=yahoo

Александра Егорова – за видео и фотосъёмку, Артура Шаргу и Влада Меламеда – за техническую поддержку… и НЕ прощается с вами, дорогие друзья.

В скором времени на нашем сайте вы сможете увидеть фото и видеоматериалы встречи-остановки из цикла «Остановка по требованию сердца».

До новых встреч! До следующей остановки…

P.P.S. Фотографии из личного архива Е.Я.Кукловой