Чистая сквозная ночь. Звонкая вспышка метеора процарапала хрусталь, полный звёзд. «Ещё одна душа улетела с земли…  –  вздохнёт один, но в то же самое время кто-то уже успел загадать желание… Вот она, странная связка поверий: за прибыток расплатиться душой… Ветерок вспорхнул, и вспомнился запах жимолости. Да-да, в этом палисадничке летом и цвела. Помнит ли куст, как и сам не потерял и с другими поделился? На весну, верно, надеется – обзаведётся свежей листвой, заблагоухает… Но туманная сырость на подходе, и от опавших листьев, от изжелтелой травы потянуло прелью. А вдруг зима наступит, но не укроет и станет последней? События вокруг, события… Они длятся помимо меня, но, впрочем, не сами важны по себе, а моё отношение к ним. Надеюсь на мечту и …чистую сквозную ночь… А она, ночь, словно память – чем глубже, тем прозрачней.

   … Собирались ещё затемно – при свете фонариков и, только-только забрезжил рассвет, потащились в большой деревянной лодке через всё Маслоозеро до сплавных ворот, через которые несколько десятков лет назад переплавляли в сторону Кеми брёвна, заготовленные в округе. Метров за сто до самих ворот выгрузили и перенесли через плотину весь груз, а в лодке, «на моторе», остался самый умелый. Он сделал по озеру небольшой круг, нацелился и стал приближаться к водосливу на тихом ходу всё ближе, всё ближе… к узкому проёму, где озеро сплющивается в тугую ленту и тут же свивается в жёсткий водяной канат. Нужно ухитриться войти ровнехонько и в последний момент рывком выдернуть винт из воды, удержаться в лодке, когда она, чиркнув днищем о доски лотка, накренится, рухнет в буруны ниже ворот, снова бросить винт в воду и на взревывающем моторе не соскользнуть с острых пенных вершинок… Такое мастерство приходит не с поглядки и не за раз – однажды я напросился пассажиром и получил и получил изрядную долю импрессии, но чтобы за руль самому?.. И в этот раз лодка нормально проскочила ворота, немного ниже по течению приняла груз и команду на борт, и понеслись мы по кипящей в омутах воде протоки, как, наверное, скакали здесь когда-то неуправляемые брёвна… Но вот ниже по течению распахнулся простор Торос-ламбины и, если бы не волна от носа лодки да бурунчики за кормой, ровный рокот лодочного мотора затерялся бы в полной невозмутимости окружающего, а сама лодка, казалось, замерла на поверхности, сравнимой разве что с гладким стеклом…

Ламбушка – на местном – маленькое озерко, блесну перекинуть на другой берег, а иногда чуть не окошко посреди торфяника. Ламба – это поприличней, и, если постараться, за полдня можно обойти по берегу.., но ламбина гораздо значительней и непроходимей в беретах из-за ручьёв, болотистых мест и бурелома. Такая она и лежала перед нами, зеркально отражая разгоравшийся рассвет. Причалили мы там, где и берега, собственно, не было – к торфяному лиму, размером с плавучее футбольное поле, что сросся с настоящим берегом за кто-его-знает сколько лет С возрастом лим становился всё надёжней и порос кустами голубики и кочками остролистной болотной травы, между которыми в ажурном плетении клюквенной зелени поспевали ягоды размером с хорошую вишню средней полосы…Солнце осторожно прикоснулось лучами к вершинам елей и сосен… Из-за спины леса в той стороне, откуда мы приплыли, показался яркий край блистающего диска и…увиделось, что былки травы – какие с колосками, какие  с кисточками – соединены.., нет, объединены между собой и ветками ближайших кустов тонкими переплетениями паутины, сплошь покрытой молочно-жемчужными каплями росы, и всё поле заполнено видениями галактик, вереницами звёздных скоплений. Невозможно было шаг шагнуть, чтобы не навредить. Луна давно скрылась, но оставила призрачную серебряную шаль, укрыв ею видимое пространство… Солнце медлило… И когда я всё-таки решился идти вслед за товарищами, услыхал, как с лёгким трепетным звуком лопаются тонкие паутинные связи…

   Что прикажете думать? Если Вселенная наполнена взаимосвязанным живым, значит, и сама живая, и не создана ли она единой логикой саморазвития? И если позволила себя увидеть, то не пытается ли разглядеть самое себя моими глазами? И, быть может, в этом моё предназначение – иначе для чего?...

   Хм.., как похоже на моё увлечение искусством! – оно всегда больше меня, потому и привлекает…

                     ==========================================

   Вопросы..., вопросы.., вопросы в голове, будто камушки в погремушке – чуть встряхнёшь, и брякают, брякают… Успокоиться бы пора – и сами вопросы путаются, и до ответов не докопаться. Может, толком спросить не умею? Посоветоваться бы с кем, да кто захочет, если порой меня самого знобит?

   Жизнь идёт-продолжается – мальчики, девочки на свет появляются. Девочки становятся женщинами, матерями, бабушками… Почему среди них тётки да старухи встречаются? Мальчики в юношей и мужчин вырастают – кто мужает, а иной до самой смерти пацан – отчества так и не зарабатывает. Или, к примеру, я – человек государев и не пристало мне жаловаться – как государь назначил, так и живу, но государство изменилось, государь другой, патриотизм перевоплотился, а мне что с моим делать? С другой стороны, отчасти понял, как русские офицеры в Париже таксовали – сам «бомбил»… Почему для власти нет страшней бессребреника – не знает, что с ним делать?  А неспециалист неудобен тем, что умеет сравнивать?.. Для чего цивилизация, если ищем экологически чистое, неиспорченное?..

Вот возьмём наше, русское: «из грязи в князи!» – столькие бросились себя в князья записывать, что и грязи на всех не хватает… Сказки прежние ушли – в теперешних всё больше мордобой ради мордобоя, зло плоское и тупое, да и герой-спасатель не лучше… И всё-таки, почему человечество червит планету на потребу собственному удовольствию?.. Отчего народная душа жадность не принимает, а к любому мало-мальски начальнику не с обращением, мол, «Ваше Наимошенничество», а с патриархальным трепетом и подношением – откупаемся,  что ли?.. Или вот: дьявол, зная о Боге, по-божески не поступает оттого ли, что он – суть само неверие?.. или недоверие и, значит, вера и знание противоположны? Ну каково?... Столько разговоров о счастье, но что оно такое? –  своё место найти или залезть выше других и переживать, что скинут?.. Что есть мера вещей? –

с телом проще: в сантиметрах и килограммах, а как способности рублём измерить? Во сколько раз фирмач умнее того же Лотмана или Панченко?.. «Голова профессора Доуэля» - это  о том, что в голове?, а если после катастрофы – тьфу-тьфу-тьфу – мозг повреждён, и тело живёт растительной жизнью, это о нашей надежде или памяти?.. Слово «дом» мужского рода, а как по-матерински заботится о тех, кто внутри?  «Крепость» –  женского, но отбивается и отстреливается… Загадка языка?..

Эмигранты уезжали за безопасностью и свободой, но культура какая-никакая осталась и не без великого. Теперь свободней и сытней – эмигранты повозвращались, а  отечественная культура во внутреннюю эмиграцию подалась, а?.. Посмотреть на Африку – ягуар или гиена в саванне убивает жертву, тащит в логово – детёнышей кормить. Львы своих отпрысков вылизывают, а чужих давят, чтобы именно себя размножить… Так от нас отличаются тем, что пиджаков не носят или «мордой лица»?.. Почему люди как бы разделены на два человечества? =- одно своими руками и умом кормится, а другое живёт за чужой счёт и умеет оправдаться?.. ф-ф-фу.., от таких вопросов душу колотит и сердце пощипывает… Или, может, я не вписался?..

   … Венец легкого садового домика на участке в Подмосковье отец соорудил – для проветривания пола – на кирпичных столбиках, и с наступлением дневной жары под настилом, в приглушенной прохладе, отдыхала тень… Туда-то с ближайшей к дому грядки, в три скока перемахнув мощёную битым кирпичом дорожку, однажды и поднырнула мышь. Наклонился я и заглянул.., а она – руку протянуть – присела и умывается – гладкая, плюшевая. Серенькая, глазки-бусинки тёмные и хвост у неё, как хвост, обыкновенный мышиный и совсем не противный. Сидит этак-то, за собой ухаживает: то лапки  себе вылизывает, то бочок, где достанет, а где не достанет – лапками, лапками… Ну, картинка! Прошло время и через год-другой отправились мы с друзьями на колхозное поле полёвок из нор водой вытравливать – вредителей уничтожать… Вылезали вредители жалкие, грязные, шёрстка мокрыми висюльками в разные стороны… Они-то жалкие. А нам не жалко – друг перед другом хорохоримся… Так и прибавился ещё один камушек в моей погремушечке. Да что там – бывает и булыжники погромыхивают… Задумал как-то коллекцию из бабочек собрать – сачок сварганил, марлю сшил, а уж беготни по лугу… Поймаю и на иголку в правилку, а как высохнет – в коробку под целлофан. Ничего не скажешь – красиво!  Только в памяти та коллекция и осталась. Теперь блаженствую, если бабочка по простоте своей на руку сядет – не стряхну, лишний раз пошевелится боюсь… А могла бы от старой обиды и близко не подлетать…

Так и вспоминаю разное из своей жизни, и столько в ней событий, будто и не одну прожил, а несколько одновременно.

 Продолжение следует...