достаточно того, что заводь

во мне не вызывает зависть

молчанием на все лады…

Почувствовать любовь вполне

достаточно июльской ночи,

пока вечерний перевозчик

притих на медленной волне…

Мне осознать себя везде

достаточно частицы света,

Спросить… Не получить ответа

и тоже  подмигнуть звезде…

Для размышлений у воды –

спокойствие, любовь, причастность…

И я, как маленькая частность,

не приносящая беды…

             ***

Мне и моей хватает роли,

а что за рамками – бог весть…

Мне, чтобы жить, не нужно кроме

того, что я, того, что здесь!

Достаточно плеча, что возле…

И губ с повадкой огневой…

Судьбы размеченной по звёздам,

в её орбите круговой…

Живу, угадывая сроки

по юркой песенке ручья,

по стрекотанию сороки,

по настроеньям соловья…

И ничего не нужно кроме

того, что всех часов точней…

В чём точность? –

в солнечной  короне,

где временной поток ничей!

             ***

Ветка ли качнётся на весу

отголоском шороха ночного,

или всколыхнётся тень в лесу,

скрадывая тихий шаг иного…

Поднесу ладони к ручейку,

попрошу – вода на миг застынет…

Налегке его пересеку

и ступнями не коснусь босыми.

В обнажённом проблеске зари

время застывает, как примета,

стылые туманы бунтари

первобытно ловят капли света,

брошенное пёрышко летит –

одному далеко не летится –

я мгновеньем с ним навечно слит

и объединён виденьем птицы…

Всё по силам, всё плечом к плечу.

Точно так из тесной оболочки

через человечье «не хочу»

на страницу выпадают строчки.

Их не строжу и не сторожу –

сами знают, что и как расставить.

Я снежинку на весу держу,

вечный миг ей не даю растаять…

Слово-то какое – « на весу»,

чувствуется нечто неземное.

Налегке себя перенесу

через ручеёк в моё иное…

            ***

Затерянные наравне с другими,  –

по воле по своей и вкривь и вкось, –

как искры, угасающие в дыме,

как мелочность моления во имя

того, что в этой жизни не сбылось.

Особенное чувство к несвободам,

когда в своей свободе ущемлён,

когда за грошик  с потрохами продан

и, вроде бы прекрасная погода, –

но шанс взлететь – один на миллион.

Слепой прохожий, отыщи на ощупь,

что мимоходом зрячий проглядел!

Я способ отыскал – чего уж проще –

под дождь весенний выходил на площадь

и видел, как поток людской редел…

Растерянные люди мокли, грязли…,

и поглощала лица пелена…

Я был в толпе другим – другим и

разным!

Но посмотреть на мой весёлый праздник

остановилась только ты одна…

Зачем мне город? – он теперь не нужен!

Ловлю губами ниточки времён…

Пускай пока немного неуклюже,

я разбегаюсь…, прыгаю над лужей…

Мой шанс отныне? – два на миллион!

                  ***

Из тумана в туман, из тумана в туман…

Сыро в сумраке вечным вечером.

Не поверите, сколько напутано там

неподдельного, человечьего…

Или кто-то в любви недостаточно смел –

потеряет её нечаянно…,

или голос тревожный о счастье запел –

так бывает, когда с отчаянья.

За клубами клубы… То ли смех, то ли плач.

Но с чьего, подскажите, ведома?

Я за этот сырой разделяющий плащ

и гроша пожалел бы медного.

На дороге моё родовое пятно:

жёлтый круг  под ногами вычерчен,

словно сверху фонариком через окно,

чтобы именно я был высвечен.

Изменяется шорох с размером шагов,

изменяются сны и прихоти…

вслед за ними и я измениться готов,

да туман привязался, прихвостень.

Из тумана в туман, из тумана в туман…

Всё разведано, кроме праздного.

Шаг за шагом бреду, не сошедши с ума…

уж не это ли счастьем названо?

                ***

Весь вечер сегодня о грустном

коротеньком  слове «почти»!

Никто, из поверивших чувствам,

не смог за него перейти.

Почти догадаться о песне,

что ночь на рассвете поёт…

Представить себе, будто тесен

реке намерзающий лёд…

Себя убеждаю, что помню

о друге, но где он теперь?

Пополню, конечно, пополню

избыточный список потерь…

О грустном почти до предела,

до края… А жизнь коротка!

Почти на дороге истлела…,

но ведь не истлела пока?

           ***

Чертой далёкого предела

у ног застыла тишина…

А птица яркая летела,

и вслед за ней ещё одна…

Не догоню и не узнаю…

И даже если расспросить,

что мне ответит птичья стая,

устав по свету колесить?

Свои дела, свои заботы –

печальный крик, прощальный взмах…

А люди, приходя с работы,

устало  прячутся в домах…

А по ночам кому-то снится

полёт во сне и наяву…

И я, как брошенная птица,

надеждой на полёт живу.

И суждено молчать и помнить,

лишь изредка во время сна

мне крылья призрачно наполнит

моя родная тишина.

А птица яркая летела…

И вслед за ней смыкался лес…

Быть может, и она жалела

о том, что оставляет здесь.

              ***

Ушёл закат… Великая Немая

приобретает форму и упругость,

покачивает капельку планеты,

и холодно глазам от расстояний,

но – гонит, гонит Землю звёздный ветер

так, словно только он и знает цель…

                  ***