| 24.07.2010, 10:25 | |
 Июльская остановка DILIGANS была посвящена творчеству русского поэта Юрия Бунчика и повести Ирмы Улицкой "Повесть без названия и без конца". Итак, дорогие мои попутчики, DILIGANS отправляется в дорогу и первая наша остановка совсем недалеко - в октябре 2009 года. Именно в один из октябрьских дождливых дней в Одессе Елена Куклова провела презентацию книги Ирмы Улицкой "Повесть без названия и конца". А после презентации... ... Я возвращалась домой через мокрый,
устланный опавшей листвой Город, и целая гамма чувств переполняла меня. Тревога, жалость,
сострадание и... уважение, граничащее с восхищением. Сказать, что мне было жаль их: этого мальчика
и его мать – значит ничего не сказать. Строчки из писем всё кружили и кружили
надо мной, перемешиваясь с прозрачными, холодными каплями дождя, рыже-зелёной
листвой, и я, вслушиваясь в каждое слово, вновь и вновь переживала и отчаяние
матери, и боль этого одинокого маленького мальчика, и горечь осознания, на
грани раскаяния, его первой учительницы... Да-да, автор "Повести без названия и
без конца" Ирма Улицкая, когда-то была учительницей поэта Юрия Бунчика.
Теперь она живёт в Австралии, а Юрий с мамой живут в США, но именно те далёкие
школьные годы связали их судьбы. В основу повести легла переписка Ирмы Улицкой
со своим учеником и с его матерью, размышления Ирмы о сложной, странной судьбе
этого мальчика, о том, что пришлось и что приходится выносить его маме. И о
свете, которым пронизаны стихи Юры. О свете, который несмотря на боль и мрак,
всё-таки торжествует. Нам, малодушным и
слабохарактерным – каждая строка этих писем, этих стихов. Нам, чёрствым, вечно
спешащим, ориентированным на что-то среднее, не доставляющее особых хлопот и
забот, на "норму" – без выпендрежа, как любит выражаться мой сын... Нам – как упрёк, как горький укор и... как пример. Что мы знаем о боли? О мраке?
О безысходности? А ещё его письма адресованы им.
Здоровым, розовощёким отличникам и хорошистам, той самой "норме",
которую так любят учителя. Им, издевавшимся на Юрой, бившим его, унижавшим
только за то, что он был другим. Не стадным. Не шёл в ногу со всей толпой...Не
успевал – был болен, был не таким как все, был личностью, а не серым,
среднестатистическим "ничто". Я совершенно отчётливо
представила себе, вдруг, этого худенького, бледного мальчика, этого подранка и
содрогнулась – у меня сын, и мне, как и многим матерям, понятен, близок и
знаком животный, инстинктивный страх за своё чадо... Но, Бог мой, какие чистые и
светлые строки рождались в нём! Каким удивительным языком написаны его письма,
его стихи. Словно там, в далёкой чужой стране, Юра нашёл неиссякаемый источник
и не только сам припадает к нему, но и нам пытается передать хоть малую толику
родниковой свежести и чистоты родного русского языка. Мне думается, что источник
этот – сам Юра, – Юрий Бунчик – русский поэт, сохранивший в эмиграции
уникальность и чистоту родного русского Слова. Сегодня мы ещё раз
перенесёмся в его мир, в мир Юрия Бунчика, в котором не так уж много солнечных
дней, но который пронизан светом его стихов. Осень 1969-осень 1993г.г. ЭЛЛА: « Он родился холодной
январской ночью 1962 года в ноль часов тридцать минут. Мой сын. Я навсегда запомнила его первый
взгляд, все понимающий взгляд умудрённого жизнью человека. Вижу его страдальческое
личико, словно он уже тогда знал, через что ему придётся пройти в будущем». «…наконец я обрела радость
материнства и стала, как все матери мира, придумывать Шурику разные
ласкательные имена. А однажды мне пришло в голову
совсем странное имя – Кармон, Кармошка. На это имя он отзывался как ни какие
другие и радостно бежал ко мне. Многие знакомые пытались
выяснить у меня. Что означает слово Кармон, но я, при своём самом богатом
воображении, не имела ни малейшего понятия об этом. Позже, в семидесятые годы,
я узнала, что так звали одного французского художника, который был
современником Тулуз-Лотрека.» Когда ему исполнится 11 лет,
женщина по имени Елена , антрополог и гадалка, необычайно красивая, с
классическими чертами лица, по строению уха предскажет ему судьбу. « В тот день она поведала,
что нам придётся пройти через большие
испытания, что мы уедем из этой страны очень далеко и там, в другой стране,
тоже не останемся, что мой сын после тридцати лет станет известен. Но самое главное, что она
тогда сказала мне, это то, что в прошлой
жизни я жила в Испании и была известной драматической актрисой. В 1978 году мы эмигрировали в
Америку, а спустя 12 лет я уехала путешествовать в Испанию. В один из дней, утомлённая
автобусной тряской, я задремала на заднем сиденье, как вдруг вскочила, когда
гид рассказывал, что мы проезжаем через небольшую деревеньку Кармону. Когда-то
это был большой цивилизованный город. И я поняла, почему ко мне пришло в то
далёкое время это странное имя.» «Возвращаясь к раннему
детству моего сына, я вспоминаю, что он всегда испытывал чувство какой-то
странной неловкости, был очень застенчив и отличался многим от других детей.
Даже в самые счастливые годы его детства всегда какая-то недетская грусть
проскальзывала в его лице. У него была замечательная
память. В три года он знал столицы почти всех стран мира в пять лет давал
представления одного актёра в привокзальном сквере, где пел, танцевал,
импровизировал и удивлял всех.» ИРМА:« Он был слишком
бесхитростным, наивным…В тот день я впервые попыталась сформулировать Элле свои
выводы из двухлетних наблюдений. Тогда я говорила только о странностях Шурика.
Необъяснимость поведения ребёнка меня тревожила больше, значительно больше, чем
плохие способности или дурное поведение. Элла сразу смертельно
обиделась. Она посчитала, что я не потрудилась вникнуть в тонкую талантливую
душу её ребёнка, что даже во имя нашей дружбы не сочла нужным отнестись к
Шурику не так, как ко всем, ибо он и был
не таким как все. Что я могла сказать? Он действительно был не таким
как все. Но снять шоры с материнских глаз мне не удалось. Набравшись безумной
храбрости, я заикнулась о психиатре. Только проконсультироваться!
Может, всё не так! Дай Бог, чтобы я ошиблась! О реакции Эллы лучше не
вспоминать. Она ушла оскорблённая, ненавидящая меня и оставившая в сердце
острый нож.» Спустя некоторое время «прямо
возле меня материализовалась…Элла. Страшно изменившаяся, до
неузнаваемости, с чёрными провалами потухших глаз, худая концлагерной худобой,
с перевязанным какой-то шерстяной косынкой горлом… – Я
вешалась… Меня спасли соседи… Шурик так кричал.. Я всё равно не буду жить… От неё ушёл муж, отец Шурика… Помимо самого факта его
внезапного ухода, Эллу потрясло то, что отец мгновенно перестал быть отцом. – Ведь он так любил Шурика! Да, он любил Шурика, пока
любил Эллу. Многие мужчины, уходя от
женщины, бросают и недавно горячо любимых детей…» … События закрутились с
невероятной быстротой, как в калейдоскопе, вот только радужных и радостных
красок в событиях этих было всё меньше и меньше. После смерти неизлечимо
больной матери, Элла приняла решение уехать из Союза. «Церемония прощания была
жуткой. Шурик рыдал, пытался выпрыгнуть из окна вагона, хватался за
провожающих…Он уезжал в белой пионерской рубашке с погончиками и костром на
рукаве, длинный, худой, нескладный подросток, почти юноша, перешедший в десятый
класс…» ЭЛЛА: «простите дорогая, что
докучаю просьбами. На этот раз одна. Я знаю, как сложно с пересылкой, но
войдите в моё положение. Шурик наотрез отказывается носить буржуазную одежду.
Он уже три года носит ту рубашку, в которой уезжал из Союза. Она вся истлела, я
её латаю, штопаю, я с ужасом жду того дня,
когда она рассыплется в прах… Я накупила ему в Италии кучу
рубашек, но он и смотреть на них не хочет. Может, если Вам попадутся такие же
пионерские рубашки. Возьмите пару самого большого размера..» ИРМА: Очутившись в Нью-Йорке, Элла кинулась по
врачам. «Эскулап был профессионален,
сух и бескомпромиссен. Он посмотрел историю болезни Шурика, пожал плечами и
сказал, что в Союзе мальчика лечили правильно, что ничего нового он предложить
не может, что надеяться особо не на что. Так как у него – шизофрения. Элла
закричала: НЕТ. Она кричала так
страшно, что врач испугался. «Они говорили, что мальчик
перерастёт!» «Если матери этого боя
удобнее думать, что он перерастёт, пусть так
думает.» – перевели ей ответ врача. Психически больных в Штатах
кормят и лечат бесплатно… ШУРИК: «…Ещё ни в одном письме я не писал о себе подробно, а сейчас хочу. Дело в том. Что за эти четыре года, что я живу в Америке, я очень многое понял, переосмыслил, пережил. Я понял всю свою жизнь, я увидел мир, в котором мы живём, я много думал – и это мне было тяжело – о жизни, о мире, о своей родине. Я вспоминал школьные годы, первый класс, как Вы стояли у моей парты, и как я выходил к доске, смеша весь класс. Я помню всех учеников нашего класса… Я помню всех учителей, мне нравились их уроки. В Союзе я учился слабо, на тройки, а в Штатах стал круглым отличником. А знаете, как иногда хочется вернуться в детство, в школу, как хочется заново ощутить все радостные, все счастливые моменты, которые уже ощутить невозможно будет никогда - только один раз и на всю жизнь. Быть может, для этого и существует время, чтобы отделять человека от радостных, счастливых моментов его жизни, равно как и от несчастных. Потому что, если бы не было времени, если бы оно не шло вперёд, мы бы никогда не ощутили счастья детства, а благодаря ему с нами остаётся наше прошлое, которое, быть может, и есть самое главное в жизни и которое ничего не значило бы, если бы время не шло вперёд. Я считаю, что таинство мироздания и бытия состоит именно во времени. Хорошо, что у человека есть память, благодаря которой он может помнить всё, что уже никогда более не повторится. И сегодня другие первоклассники идут в школу, и сегодня другие мамы несут цветы, а школа остаётся такой, как была, но немного другой, и учителя остаются всё теми же, только волосы покрываются сединой и некоторых уже нет… Наверное это избитая уже истина, много раз сказанная, что в мире всё тленно, всё не вечно, а как жаль, что она хоть немножко, хот на тысячную долю не существует в жизни. Моя покойная тётя говорила: «хорошо, когда счастье за тобой бегает, а не ты за счастьем». Это тоже, должно быть, избитая истина, а какая в ней правда!» «…какая невыносимая тоска думать, как выразить на бумаге в доступной форме десятки тысяч мыслей, наблюдений, желаний, которые невозможно рассказать даже за месяц беспрерывной беседы». ЭЛЛА :« …Здесь жизнь летит бешеным темпом. Встаёшь на
работу, на ходу кричишь «хэлло»! и сразу же приступаешь к делу, никаких
лирических вступлений и отступлений. Шурик находится на лечении в
научно-исследовательском институте уже одиннадцать месяцев, ему лучше, но
сколько лет упущено! Шурик со своей восприимчивой,
тонкой и честной натурой должен был бы жить в другом столетии, а ему
пришлось пройти через мясорубку жизни, и
ничто не прошло для него бесследно, за всё расплатился он своим здоровьем.» ИРМА: « чем отличаются
настоящие стихи от рифмованной прозы? Особым видением мира? Умением в
нескольких строках сказать многое? Метафоричностью? …А потом упасть бы в листьев
синеву.. …И птицы летят из Парижа на
юг.. О чём говорят глаза твои, друг? …К тому, в чьём сердце
плавится Одесса? …Всё было так же, только
плакали на море якоря… …Мы все когда-то с вами в
небеса уйдём… Это стихи? Мне кажется, что
стихи. ШУРИК: Где ты, Россия, грустный мой дом? Когда-то бежали по лужам вдвоём, Бежали и падали прямо в цветы, и верить хотелось в любовь и мечты. Хотелось обнять твоё горе стократ, Не ведая горечь грядущих утрат, Не знал я тогда, что буду страдать, И без тебя не смогу умирать… «Здравствуйте, дорогая и любимая Ирина Владимировна! Я нисколько не оставил свою мечту быть поэтом. Но пока я стану им пока я устроюсь, я должен обучиться какой-нибудь профессии, чтобы зарабатывать деньги. Поэты здесь зарабатывают мало, очень мало. Буквально мизер, это не Россия, где поэзия у людей на первом месте… …Читаю сейчас по-английски американскую ПОЭТЕССУ Эмили Диккинсон – она необыкновенный и своеобразный поэт. Вообще, английский язык очень красивый, особенно в песнях, которые завораживают… но русский… Это какая-то субстанция между жизнью и смертью, между первым «мама» и последним « не забывайте меня». Я чувствую я зык обострённо, я пробую слова на вкус, я люблю слушать, как пахнут масляные краски и штукатурка, ржаной хлеб, намазанный свежим жёлтым маслом, и как пахнет женское тело, - вот что значит для меня язык. Я люблю блоковскую стихию слова, «тайный жар» любви и жизни, нежность, непереводимость русских ласкательных слов, есенинскую нежность, цветаевскую ранимость и застенчивость, пастернаковскую динамику образов и ликов. Я люблю жизнь, но мне тяжело жить, ибо я беспомощен и беззащитен; а у кого мне искать защиты и помощи? Я не вижу смысла в своей жизни. Я только поэт. У меня слабое сердце, за ниточку потяни… Ирина Владимировна, не обижайтесь на меня, я Вас люблю, но у меня уже нет сил бороться с жизнью. Меня гнетёт депрессия. Помогите мне..» Добро своё ль, чужое ль, Божье – Поэт не может это знать. Поэты умирают тоже, Неся невинности печать.
Не жалуясь, не проклиная, Уходят, молча, в чёрный час. Уходят, всех благословляя, И просят лишь любви у нас.
ИРМА: …он рвался на встречу с
Анастасией Ивановной Цветаевой, он разрывал всеми силами своей воспалённой воли
облака, и они, раскалившись, исчезали кометами за его крыльями, и океан, как
когда-то древнее море, раздвигался, расступаясь, пропуская его, и впереди
вставала заря…и он понял, что сбылось, наконец, сбылось.. он прилетел, он
долетел, он дожил.. А в этот час, когда страдание
отступило, и он прикрыл красные от бессонницы глаза, гроб с её исстрадавшимся
невесомым телом плыл над головами в узких закоулках между поникшими ангелами и
выщербленными крестами к месту её последнего упокоения. «…Ах, Марина, ах, Цветаева…
Ах, Анастасия! Почто не дождалась ты своего юного поэта? Почто ушла? Алёшенька,
сын, ты ли позвал свою мать туда, откуда не летают самолёты и не приходят
письма? Марина ли заждалась любезной сестрицы? Не дождалась, воспарила
большеглазой струйкой, лопнула струна, упала набок арфа, он не успел. « Он плакал на перроне, прижимаясь,
как в детстве, к поседевшим, постаревшим женщинам, повторяя потрясённо: «Ирина
Владимировна, я не узнал вас.. Я не узнал вас. Я не узнал..» И все плакали, и не верилось,
что время так безжалостно поспешно, что прошло уже 15 лет… ... И Марина Ивановна и Анастасия Ивановна
занимали и занимают в жизни и творчестве Юрия едва ли не одно из самых главных
мест. Многие стихи Юрия посвящены
Марине Цветаевой. Им же сделан перевод её стихотворений на английский язык. Вот
что пишет об этом литературный секретарь Анастасии Ивановны Цветаевой,
Станислав Айдинян, (благодаря ему и Ирме Улицкой вышли в Одессе книги Юрия Бунчика)
автор предисловия к книге Ирмы Улицкой: «…Только тот, взявшись за
перевод, передаст цветаевскую энергию, особое темпераментное «подзвучие», в ком
самом горит душевный жар... С Анастасией Ивановной поэт
состоял в дружеской переписке: «…C родной сестрой Марины Цветаевой, с Анастасией
Ивановной, Ю. Бунчик был эпистолярно знаком, — состоял в самое последнее время
ее жизни в переписке. Она была тронута его горестями, молилась, как верующая
христианка, о ниспослании ему облегчения душевных мук — «...Не теряйте надежды
на выздоровление, для Бога неизлечимых болезней нет, они шлются нам как
испытание и терпение, Но Бог может их снять с нас как нагар со свечи», — писала
она Юрию в последнем письме.» Последнее письмо Анастасии
Ивановны было адресовано именно Юрию Бунчику. ИРМА: Журналистов,артистов,
редакторов и сочувствовавших собрали в сказочном месте. Каких, очевидно, немало
в Одессе, но которые нужно увидеть своими глазами, чтобы поверить в реальность их существования. Это был лиман. Это была дача! Это был замок. В нём было
всё из тысячи и одной ночи, и царствовала в нём любовь. Иного и быть не
могло. Я один раз ночевала в этом
замке. Камыши стучались в окно. Луна висела над морем. Я явственно различала на
её лике внимательные глаза и застывший в улыбке рот… Владелица и хранительница
замка – Актриса. У неё были мечтательные глаза, будто она постоянно пребывала
на сцене, и её спектакли никогда не кончались. После невероятных усилий, в
Одессе были изданы две книги Шурика « Подсолнухи» и «Блудный сын». И первый творческий вечер,
презентация этих многострадальных книг, состоялась в Одесском Доме Актёра –
«при развитом социализме – один из очагов культуры и искусства для народа, при
дичайшей пародии на капитализм – рассадник
низменных инстинктов.. Началось... Актриса читала его стихи
талантливо и профессионально, точно и чутко улавливая каждый нюанс, проникаясь
его грустью, его непреходящей жаждой любви, его щемящим полётом в незнаемое… Элла внимал, выпрямив спину,
гордо откинув свою, такую ещё прелестную, головку и, казалось, впервые ощущала
себя по-настоящему Матерью Поэта. «…У него разрушены зрение и
слух, он не может зафиксировать внимание ни на одной строчке, его давит
постоянная депрессия… Он глотает горстями таблетки,
они перекатываются на его ладони, такие красивые… и они убивают его методично.
Планомерно. Беспощадно. Но без них ему совсем плохо…» ...Я часто спрашиваю себя, отчего мне стала так близка
судьба русского поэта, давным-давно оставившего русскую землю, но сохранившего
в сердце и в душе неповторимую, неуловимую, настоящую неподдельную русскость… Отчего близки мне отчаяние и боль его бедной,
исстрадавшейся матери.. Оттого, что и у меня растёт сын? Возможно… Оттого, что часто, читая стихи и размышляя о судьбах
русских поэтов, я отмечала некую закономерность, трагизм, «хождение по мукам» – если угодно… А ещё оттого, что не может судьба эта оставить равнодушным никого. Как не могут не отозваться в сердце и в душе стихи русского поэта Юрия Бунчика. P.S. В самое ближайшее время на DILIGANS появится авторская страничка Юрия Бунчика. Вы сможете познакомиться с его творчеством. Так же там будут опубликована переписка поэта с Анастасией Ивановной Цветаевой. В программе июльской остановки использованы отрывки из книги Ирмы Улицкой " Повесть без названия и без конца", стихи Юрия Бунчика и страничка моего литературного дневника( Л.Ш.) Провели встречу Людмила Шарга, Семён Абрамович и Елена Куклова. Мне остаётся только поблагодарить Леонида Яровенко и всех сотрудников литературного кафе "Мастер и Маргарита" за неизменно радушный приём и напомнить всем, что Diligans не прощается с вами. До следующей встречи, дорогие друзья. До следующей остановки... Фотосъёмка: Александр Егоров http://diligans.ucoz.ru/photo/ijulskaja_ostanovka/33 | |
| Категория: Остановки DILIGANS | | |
| Просмотров: 1096 | Загрузок: 0 | |
| Всего комментариев: 0 | |